Мой сайт

Благополучно находят и откапывают захоронение, документируют и по рации вызывают из ближайшего райцентра «три девятки» (труповоз). Сразу их позвать было нельзя, так как неизвестно, найдется труп или не найдется, граждане бандиты частенько наплетут такого, лишь бы следствие заморочить. Ну и пока ждут 999, естественно после тяжелой работы с трупным материалом, надо срочно произвести дезинфекцию всего организма, то есть принять внутрь. Лето. Опушка леса. Погода шепчет. Хотя и жарко. Прокурорша, ввиду того, что дама, и при исполнении, пила весьма умерено, ну нашим слонам по литру на нос это только так разговориться, а вот Гармошкин, на солнышке совсем распекся и уплыл. Когда пришла Газель, бренные останки упаковали в мешок и Прокурорша на этой же машине уехала. Оперативники еще часок посидели и тоже начали собираться. Спящего ( скорее бесчувственного) Гармошкина начали грузить в УАЗик, ну как менты народ в УАЗики сажает все знают, ну и с коллегой тоже церемонится слишком не стали. Так как все загорали, тот как был в одних плавках, так и вырубился, пока его затаскивали на заднее сиденье УАЗика плавки сползли у него почти до колен, ну и - здесь нет ни бабушек ни мам – поправлять эту деталь туалета Гармошкину никто не собирался. Едут. Стемнело. Водка кончилась.
Просыпается Гармошкин, просит попить - в ответ тишина, Поправляя трусы, он интересуется, что это с ним произошло. Никто не отвечает. Просто лень, никто не сговаривался. Гармошкин все настойчивее интересуется, что да как? К нему с переднего сиденья поворачивается Греков и говорит:

- Не знаю как тебе сказать Серега, ты ведь прокуроршу в кусты утащил и изнасиловал. Мы думали по любви, а оно вон как… девчонка вся в слезах уехала, кричит посажу ублюдка лет на десять….

Гармошкин долго не верил, но опера профессионалы всякие психологические этюды разыгрывать и если один начал, второй не сговариваясь подхватит. Поэтому минут через двадцать Гармошкин сидел схватившись за похмельную голову и причитал: Ёпан рот, что же делать? Это был не я….

Греков понимающе: - Серега, мол, не сцы, мы своих не сдаем! Ну чем она докажет? Кроме нас свидетелей то никого. Мы скажем - ничего не было. Правда, мужики?

Водила утвердительно кивнул – мол какой базар, своих не сдаем, с каждым бывает. А Шерин демонстративно отвернулся в окно и молчит.

- Андрюх, чего молчишь? Ты как?

Шерин молчит.

- Андрюх, ты как?

- Я молчать не буду.

- Да ты что неужели сдашь, а как же ментовское братство, мужская солидарность, в конце концов?

- Сдам, может мне мои косяки в прокуратуре простят.

- Ах ты гнида! – с этими словами Греков (130 кг) перекидывается на заднее сидение, закидывает за голову Шерина левую руку и прикрывая своей тушей всю панораму от Гармошкина, начинает со всей силы лупить правой рукой в ладошку левой. Звуки при этом раздаются потрясающие. Потом возвращается на свое место и командует:

- Кондрат, сворачивай на проселок, по моему я Шерину башку от позвоночника оторвал!

Гармошкин в шоке, он слышал, что в 6-м отделе беспредельщики работают, но чтоб вот так вот…

Машина сворачивает на проселок и обмякшее тело оперативника Шерина, с закатившимися глазами и открытым ртом подбрасываемое на ухабах, безжизненно сползает на Гармошкина.

- Тормози здесь! – Греков выскакивает из машины, вытаскивает из пистолета обойму, прячет пистолет назад в кобуру и вместе уже с Гармошкиным, достают тело Шерина из УАЗика, по пьяни, ударяя того головой об порог машины. Но ни один мускул на лице у Андрюхи не дрогнул – умерла, так умерла. Привык работать до конца. Тело кладут на траву. Кондрат даже из-за руля не вышел, изображая полный транс. Греков передергивает затворную раму и протягивает ствол Гармошкину и говорит.

- Серега добей, эту мразь.

Гармошкин в ужасе пятится, озираясь куда бы исчезнуть.

- Ты что сачканул, я же из-за тебя Андрюху прикончил, чтоб он тебя не сдал, мы же должны доверять друг другу, а чтоб доверять мы должны быть повязаны кровью…

Гармошкин скулит, тянет трясущуюся руку к пистолету, и умоляюще:

- А может Кондрат?

- Ладно слабак! Иди яму копай, метр не меньше, я сам тут…

Летняя ночь. Опушка леса. Стрекочут сверчки. В лунном свете, оперативник уголовного розыска, отвечающий в области за розыск трупов, заливаясь слезами, и проклиная эту командировку, копает могилу, чтоб спрятать трупп. Начальник отдела по борьбе с бандитизмом целится в голову своему сотруднику.

Гармошкин бросая лопату истерично кричит: Не стреляй Владимирыч, не стреляй, может откачаем!

С этими словами, он кидается к Шерину, с намерением делать ему искусственное дыхание. Этого уже не выдерживает Шерин, итак уже подза@$авшийся валятся на сырой земле, и хватает Гармошкина за горло и орет:

- Что с труппами целоваться!!!

Кончилось дело плохо - некрофил-насильник угодил в больницу с сердечной недостаточностью…. Но эпизод до начальства ГУВД не дошел.